ТЕОРИЯ АДВОКАТУРЫ

Приложение к журналу “Вопросы адвокатуры”

Часть пятая
АДВОКАТУРА И ОБЩЕСТВО

Глава вторая. АДВОКАТСКАЯ ПРЕССА

Одним из необходимых условий существования адвокатской корпорации, надлежащего исполнения адвокатами их общественного предназначения является профессиональная пресса.

Пресса является атрибутом всякой публичности. Публичность неотделима от открытости. Публичная деятельность осуществляется или непосредственно в присутствии публики, или при реальном обеспечении контроля со стороны публики. В широком смысле публика сопоставима с гражданским обществом. Недаром под термином «публицистика» понимается вид литературы, посвященной обсуждению актуальных социальных вопросов. Публицистика непосредственно воздействует на общественное сознание. Соответственно, публикация — это обнародование, объявление, оглашение для всеобщего ознакомления. Под публикой же понимается общество людей социально активных, обладающих достаточным имущественным и общественным статусом.

Именно на постоянное присутствие и своего рода участие публики в делах адвокатуры должна быть в первую очередь направлена деятельность адвокатской прессы. Адвокатская пресса должна быть голосом сословия.

Во второй половине девяностых годов двадцатого века, когда начался резкий рост количества адвокатов, из-за безудержного образования адвокатских ассоциаций, стало издаваться около десятка журналов, содержащих в названии слово «адвокат» или производные от него. По содержанию эти журналы нельзя назвать адвокатскими, несмотря на названия. Собственно материалов по проблемам адвокатуры, правозащитной деятельности они не содержали. И это не удивительно, ведь большинство подобных журналов издавали лица, не имеющие никакого отношения к адвокатуре, правозащитной деятельности.

Были среди них периодические издания, которые выпускали адвокатские объединения. Но к сожалению, эти издания также содержали в основном воспоминания бывалых адвокатов о различных забавных случаях из адвокатской практики, сетования на неуважение правоохранников к адвокатам и высказывания о законодательстве. Они вызывали впечатление «рекламы» отдельных адвокатов и лидеров адвокатских объединений. Обнаружить в них проблемные статьи практически невозможно. И это также не вызывает удивления, учитывая, что редакционные советы таких «рекламных» адвокатских изданий включали в основном не адвокатов, а всевозможных чиновников, каким-то образом причастных к юстиции.

У адвокатуры всегда много проблем, но значительная часть из них существует благодаря самой адвокатуре. Что адвокатура нуждается в идейно-теоретическом печатном органе — достаточно очевидная и даже банальная мысль. Однако возникает закономерный вопрос: почему старейшие профессиональные объединения адвокатов России не обзаводятся собственными журналами? Причин тому немало. Однако на первом месте среди них стоит перманентный разброд и шатание в адвокатском сообществе, отсутствие хотя бы минимального единства во взглядах на ключевые вопросы адвокатуры. Нужно обладать чрезмерной по временам господства средостенья смелостью, чтобы высказывать нравственную позицию, рискуя при этом подвергнуться безжалостным нападкам со стороны «оппонентов». Легче, конечно, совсем не проявлять такой позиции и тихо зарабатывать деньги своим ремеслом. Однако следует учитывать, что если общие и, казалось бы, отвлеченные проблемы адвокатуры остаются по этим мотивам нерешенными, то страдает вожделенный заработок адвоката. Пока адвокаты о чем-то спорят, на правозащиту обязательно надвигается весьма серьезная и вовсе не отвлеченная угроза, с которой и призван бороться общеадвокатский, серьезный, а не рекламный, печатный орган — журнал.

Глубина разногласий между адвокатами приобретает как бы чрезвычайно острый характер, но доводы, которые приводят участники дискуссии в поддержку своих мнений, редко отражают подлинные интересы, лежащие в основе той или иной точки зрения. Истина иногда может рождаться в спорах, если только это не споры de lana carpina (31) или de asimi umbra (32). Споры большинства формальных административных лидеров адвокатуры между собой, в которых слишком явно звучат узкоэгоистические мотивы, выглядят неуместными и несоответствующими подлинным интересам как адвокатуры в целом, так и адвокатов в каноническом их понимании. Такие споры более походят на соревнование по количеству предложенных вариантов компромиссов с иерархическими управленческими структурами, а не на действия по защите корпоративных профессиональных интересов. Дискуссии по формулировкам компромиссов могут привести только к существенным пробелам в законодательстве в части прав профессиональных правозащитников. И формы, и содержание дискуссий о компромиссах всегда носят оскорбительный для всего правозащитного сословия характер. Стремление к такого рода компромиссам свидетельствует о несоответствии оппортунистов из адвокатских ассоциаций правозащитному канону.

Несмотря на огромный интеллектуальный и профессиональный потенциал адвокатского сословия в России, традиционно отсутствует всякое его воздействие на правовые и социальные процессы в обществе и государстве. Но это невозможно по определению, что свидетельствует о каком-то подспудном влиянии. Однако всякая сокрытость в правозащите есть противоречие принципу публичности.

Совершенно очевидно, что журнал исключительно по проблемам адвокатуры (33) позволил бы адвокатам поднять этот уровень на достойную высоту — и в плане масштаба воздействия, и в плане интеллекта.

При всех обстоятельствах полемика никогда не прекратится, поэтому в сословном журнале непременно следует публиковать также мысли (именно мысли и только мысли) тех, кто не согласен с издателями, как бы они ни были умны и правы. Необходимость столь широкого подхода обусловлена действительным стремлением решать проблемы, стоящие перед адвокатурой, а не попросту навязывать свою точку зрения. Благодаря такой терпимости каноническая школа адвокатуры, в отличие от других адвокатских течений, остается в русле богатейшей традиции адвокатской мысли, в том числе дореволюционной, наследие которой актуально всегда.

Известный теоретик адвокатуры рубежа XIX и ХХ веков Эдмунд Бенедикт в своей книге «Адвокатура нашего времени» заметил, что «если вы попадаете в общество адвокатов, то вам угрожает стать жертвой их страсти к рассказам о разнообразнейших юридических казусах, страсти, способной отравить всякое удовольствие». Это является правдой, особенно если заглянуть в многочисленные квазиадвокатские журналы, предназначенные не только и даже не столько для адвокатов. Такой уныло-стандартный подход к правовой прессе давно стал правилом, за одним означенным исключением, которое выделяется на фоне необозримого болотного океана юридических и околоюридических изданий.

Максимально точно выразил дух, который характерен для действительно глубоких адвокатских журналов», Эдмунд Бенедикт: «Но ошибаются те, кто думает, что эта хроника сегодняшнего дня, эта летопись злоключений своей профессии есть то, чего жаждет духовная потребность адвоката. Засушенный повседневной рутинной работой, закинутый в глухую провинцию юрист, лишенный хорошей библиотеки, театра, музыки, ищет в своем журнале хотя бы только слабого отражения настоящей жизни во всей ее широте, ему хочется хотя бы мыслью приобщаться к настоящей жизни права, которому он служит, но удовлетворение этой потребности он найдет скорее в законах царя Хаммурапи, нежели в статьях о неправильном присуждении издержек. В своем специальном журнале адвокат должен найти нечто большее, нежели изображение изнанки своего призвания» (Адвокатура нашего времени, XXII).

Очевидно, журнал нужен далеко не всем адвокатам. Основная адвокатская масса предпочитает вообще ничего не читать. Ничто не может заставить подобных людей уделять время профессиональному изданию. Журнал должен быть ориентирован на тех, кого сама жизнь понуждает обращаться к тонким принципам права и искать объединения с другими адвокатами на самом высоком уровне. Именно таким должен быть и уровень самого журнала. Нет смысла потрафлять массовым вкусам юридической публики. Лишь задавая эталон правовой культуры, адвокатский журнал способен исполнить все поставленные перед ним практические задачи. Пусть этот эталон недостижим для большинства юристов, но пусть у них будет хотя бы к чему тянуться.

История российской адвокатуры знает немало самых разнообразных адвокатских изданий. Адвокатскому сословию (если оно желает быть именно сословием) надлежит продолжать и свои печатные традиции, но также извлекать соответствующие уроки. Последнее касается, в первую очередь, истории новейшей, где встречаются журналы, больше напоминающие подростковую стенгазету. Подлинный журнал современной адвокатуры, конечно же, должен избегать уподобления сборникам популярной беллетристики или скандальной хроники.

Необходимо, чтобы этот журнал был предельно серьезным изданием, что, однако, вовсе не исключает его живости, увлекательности и прикладной ориентированности. Напротив, все эти качества должны сочетаться, ибо перед адвокатским изданием стоят важнейшие стратегические задачи. У адвокатской прессы множество функций: и координация адвокатского опыта, и обсуждение адвокатских проблем, и формирование сословного самосознания и прочее и прочее.

Известно, что роль адвоката не сводится к одному только участию в правоприменении. Адвокат также обязан участвовать в правотворчестве и прежде всего — в роли критика текущего законодательства и судебной практики. Каждый отдельный адвокат может указать на несовершенство закона, выступая в суде. Но этого явно недостаточно: чтобы исцелять пороки действующего права, должен быть слышен голос целого сословия. Таким голосом и суждено быть настоящему адвокатскому журналу.

Известна теория Эмиля Дюркгейма, согласно которой право есть не что иное, как совокупность коллективных представлений о должном и запретном. Рональд Дворкин, профессор юриспруденции в Оксфорде, в книге под названием «Если о правах говорить серьезно» высказал мысль, что ни один законодатель не может позволить себе игнорировать общественные взгляды или коллективное чувство неправды, поскольку общественное мнение, как бы ни было оно переменчивым и текучим, тем не менее, возводит границы вокруг той области, которую парламент и правительство могут «проигнорировать только теоретически». Но кто как не знатоки права, использующие свои навыки для юридической помощи частным лицам, могут и должны оказывать самое существенное влияние на правосознание в стране? Не обладая общим голосом, адвокатское сословие не выполняет свою важнейшую обязанность перед обществом — создание такой совокупности коллективных представлений о должном и запретном, которая несовместима с казуистическими попытками властей ущемить гражданские свободы.

Древние утверждали, что «никакая молва, звучащая из уст многих людей, не пропадет: она сама есть некое божество» (Гесиод, Труды и дни, 763 сл.). Лишь бы vox ordi (34), каким может и должен стать адвокатский журнал, не превратился ни в vox et praeterea nihil (35), ни в vox clamantis in deserto (36).